Сююрташ

Поселение Золотое-Восточное (Сююрташ) площадью 1, 5 – 1, 8 га находится в 4,5 км к северо-востоку от с. Золотое Ленинского района Республики Крым. Памятник расположен на плато на высоте 30–40 м над уровнем моря, с крутыми неприступными склонами, ограниченными на севере Азовским морем, на юге – глубоким оврагом, по которому протекает ручей. С юго-запада к нему подходит цепь скалистых крыжей с высокой сопкой, с востока -небольшая бухта с несколькими древними колодцами (топоплан, ортофотоплан)

Первые разведки и раскопки на городище были проведены И. Т. Кругликовой в начале 50-х гг. ΧΧ в., которая охарактеризовала его как большое сельское эллинизированное поселение с варварским населением, и датировала его рубежом IV–III вв. до н. э.–началом I в. до н. э. [Кругликова, 1957, с. 137; 1975, с. 99].

В 1989-1992 гг. исследования в западной части памятника были продолжены Восточно-Крымской экспедицией ИА РАН под рук. А. А. Масленникова, общая площадь раскопок составила около 2000 кв. м. Была открыта мощная оборонительная стена, проходящая по краю плато, три ряда террасной застройки, часть главной улицы шириной 4-6 м, начинающейся у западных ворот городища [Масленников, 1998, 90-91]. Дома с мощенными двориками располагаются кварталами вдоль улиц. В центральной и юго-западной части поселения выделяются небольшие зольные холмы. Время существования поселения было определено периодом с третьей четверти III в. до н. э. до рубежа ΙΙ-Ι вв. до н. э. [Масленников, 1998, 100]

С 2010 года раскопки были возобновлены отрядом ВКАЭ под рук. А. А. Супренкова в северо-восточной части памятника (раскоп «Восточный»), на террасе, находящейся на 1-2 м ниже примыкающих с юга и запада участков.

В процессе раскопок были исследованы культурные напластования и строительные остатки, нескольких строительных периодов, был открыт участок общей площадью около 2000 кв. м. В северной части была открыта фундаментальная стена № 1, состоящая из нескольких строительных отрезков. Общая длина объекта равняется 18 м, ширина местами достигает 3, 3 м, максимальная высота – около 2 м. По середине открытой конструкции располагается вымощенный проход шириной 2 м. В связи с тем, что ни на западе, ни на востоке от стены № 1 не было выявлено никаких соединяющихся с ней стен, и на расстоянии 5, 0 м от нее отсутствуют другие объекты, стена не имела оборонительных функций.

В 10, 0 м к югу от стены № 1 было исследовано помещение № 2 (размеры 10,0 × 4,0 м), стены которого не смыкались. На севере и на юге в них имелся разрыв, расположенный примерно напротив прохода в большой стене № 1. В северном разрыве была открыта яма, в заполнении которой была найдена терракотовая статуэтка богини Кибелы. К югу от помещения № 2 находился участок частично огороженного пространства с вымосткой и ямой (размеры 5,0 × 5,0 м) неясного назначения. В 10,0 м к юго-западу от стены № 1 было исследовано помещение № 1 (10,0 × 3,0 м), состоящее из двух разноуровневых частей. Верхняя была сооружена из подработанных известковых плит, поставленных на ребро, нижняя – в более традиционной технике кладки. К его восточной стене была пристроена конструкции из нескольких ям с «очагом» посередине – материковым выступом со следами горения и плоским обожженным камнем, прислоненным к стене № 1. Необычность вышеуказанных построек, а также находки терракотовых статуэток, насыщенность слоев большим количеством золы, раковинами мидий, наличие привозной красной гальки и некоторые другие факторы позволяют предположить, что мы имеем дело с остатками строений сакрального назначения [Супренков, 2013, 243–248]. Каких-либо прямых аналогий таким святилищам в Северном Причерноморье нам обнаружить не удалось, поэтому в более поздних публикациях мы характеризуем эти постройки как общественно-сакральные.

К юго-западу и юго-востоку от помещения № 2 были открыты жилые помещения № 3 с несохранившимися стенами в восточной и южной частях и № 4, 5 (размеры 5,5 × 5,0 м и 3,8 × 2,2 м). Они имели общий вымощенный двор размером 3,4 × 2,0 м. К востоку от них располагались хозяйственные ямы.

На каком-то этапе жизнедеятельности весь этот северо-восточный участок городища перестал быть жилым и оказался перекрыт мощными зольно-мусорными напластованиями (слой 3). В последующий период данная территория стала использоваться в хозяйственном назначении: в слое 3 было выкопано множество ям, которые, по-видимому, использовались как зернохранилища.

Массовый материал н памятнике представлен многочисленными фрагментами синопских и родосских амфор, фрагментами красноглиняных, сероглиняных, лепных и чернолаковых сосудов, кусками печины и костями животных.

На раскопе «Восточный» было найдено более 2550 профилированных фрагментов амфор, из них 282 амфорные ножки. Среди них абсолютно преобладает Синопа (69,9 %). Родосские ножки составляют 11,3 %, остальные принадлежат другим центрам производства. Согласно типологии С. Ю. Монахова среди синопских амфор в основном встречались «пифоидный» (в основном начало — 3-я четверть III в. до н. э.) и «поздний» (2-ая четверть III в. до н. э.–конец II в. до н. э. типы. Большая же часть родосских амфор относились к типу I варианту «вилланова» (конец 2-ой четверти III в. до н. э.–конец II в. до н. э.). [Монахов, 2003, с. 113, 117–120, 148–152, таб. 81–83, 102–13].

Столовая и кухонная керамика была представлена 6 813 профилированными фрагментами. Среди них около половины (43,3 %) составляла красноглинная круговая посуда. Оставшееся небольшое число фрагментов круговой посуды были представлены краснолаковой, буролаковой и сероглиняной круговой керамикой и посудой синопской глины (всего около 3 %).

Чернолаковая керамика составляет 4,4 % от остальной посуды, большинство фрагментов сильно измельчены. Анализ этой категории находок свидетельствует, что во второй четверти III в. до н. э. чёрный лак уже был широко представлен на поселении, в последующий период вплоть до конца III в. до н. э. его количество становится максимальным, в первой четверти II в. до н. э. происходит сокращение; затем в следующую четверть плавное увеличение, после чего вновь плавное сокращение до финала существования городища [Масленников, 2017, с.312–313].

Индивидуальные находки представлены терракоторыми статуэтками, светильниками, монетами (самые ранние датируются 300–250/ 284–275 гг. до н.э., первой половиной – серединой ΙΙΙ в. до н. э. [Масленников 2019, 419–420]), парами стеклянных и керамических бусин; единичными дипинти и граффити на амфорах и посуде; несколькими рыболовными грузилами и керамическими пряслицами; разные бытовые предметы из костей животных (проколки и т.п.); металлическими предметами — свинцовая пломба, медная пряжка, медная подвеска; мелкими предметами из камня (точильный брусок, тёрочник и др.) и ядрами для пращи.

Рассмотрим отдельно амфорные клейма.

Коллекция амфорных клейм с поселения Золотое-Восточное (Сююрташ) за период раскопок 1955, 1986–1987, 1990–1992, 2005, 2010–2019 гг. насчитывает 545 оттисков. На производство Синопы приходится 74% всех оттисков, 24% составляют клейма Родоса, 2 % – остальных центров (Херсонес, Книд, Кос, Колхида). Краткий анализ распределения клейм, найденных в 2010–2017 гг. по периодам приведен в статьях А.А. Масленникова и А.А. Супренкова. Они относят «обустройство и пик развития восточной части поселения» ко второй-третьей четверти ΙΙΙ в. до н. э. [Супренков и др., 2017, 261; Масленников 2020, ].

Анализ клейм с поселения Золотое-Восточное, проведенный А. В. Ковальчук [Ковальчук, 2020, 220-228] свидетельствует, что самые ранние из синопских клейм относятся к ΙΙΙ и ΙV группе (№№ 59, 64, 67, 72, 77, 87, 92 [Conovici, 1998], всего 9 экз.) и могут быть датированы 290–260 гг. до н.э. Они составляют незначительное число находок, что наряду с отсутствием другого массового материала этого времени заставляют рассматривать их в качестве некого раннего «шлейфа». Резкое возрастание числа клейм приходится на период V. Начиная с группы Vb их число неуклонно растет, достигая максимума в период с 240 по 220 гг. до н. э. (группа Vc). В коллекции представлены практически все астиномы групп Vb–Vc. Исключение составляют лишь два магистрата: Мантитей, сын Протагора (№ 108) и Гилл, сын Филиска (№ 135). С конца 20-х годов ΙΙΙ до н.э. начинается такое же резкое падение синопского импорта.

Близость даты возникновения поселения к середине ΙΙΙ в. до н. э. подтверждается также датировкой самых ранних родосских клейм. Часть из них относится к т.н. группе клейм «en bouton», это клейма Агестрата, Аретакла и Микифа. К периоду Ιb (270–246 гг. до н.э.) принадлежит и оттиск эпонима Поликла, по-видимому, к периоду Ic (246–235 гг. до н. э.) оттиск фабриканта Героида.

Отметим, что 250–230 гг. до н.э. датируется также материал из расположенного рядом сельского святилища в гроте. Из десяти опубликованных синопских клейм, три относятся к группе Vb [Conovici, 1998], шесть – к группе Vc, одно –к группе Ve [Федосеев, 2000, 203–204].

Что касается хозяйственной деятельности населения городища, то, по всей видимости, её основой оставалось хлебопашество. Об этом отчасти свидетельствует наличие зерновых ям. Большое значение играло также скотоводство. За годы исследования городища в золисто-мусорных слоях было найдено около 4000 костей животных, 1862 экз. было определено. Из них приходится 614 штук (33 %) на крупный рогатый скот, 499 костей (26,8 %) на мелкий (козы или овцы); среди них 68 (3,65 %) костей козы и 128 (6,9 %) овечьих. Костей лошади было найдено 212 (11,4 %), костей свиньи — 177 (9,5 %). 72 кости (3,9 %) принадлежали собакам, а 5 оказались человеческими (0,27 %). Охота, по всей видимости, не относилась к приоритетной деятельности жителей: было найдено только 7 костей зайца (0,38 %), 2 кости лисы (0,1 %) и 9 костей птиц (0,48 %). Рыбные кости представлены 52 (2,79 %), определяемыми экземплярами. Среди ни можно выделить пять видов: осетр, севрюга, калкан, тунец, вырезуб, то есть, это типичные представители Азовско-Причерноморского региона в рассматриваемую эпоху.

кин А. А. Супренков